Куда заводят слова: почему в интернете легко быть свидетелем агрессии?

Мы все хотя бы раз наблюдали конфликт в соцсетях: шквал комментариев под постом, публичную ссору или даже травлю под фотографией. И хотя мы видим, что происходит, чаще всего никак не реагируем.

В преддверии месяца борьбы с травлей в интернете, который объявила компания VK, разбираемся: как сеть превратила нас в свидетелей, которые смотрят на агрессию и просто проходят мимо, а вернее, «листают» дальше? Или это совсем не интернет, и равнодушными мы стали раньше?

Ответить на вопросы нам помогут психологи Центра толерантности.

В виртуальном пространстве мы чувствуем себя как за стеклом: видим происходящее, но не ощущаем прямой вовлечённости (еще бы не чувствовать свою причастность к этому бесконечному потоку негативных новостей...).

Интернет создаёт иллюзию отстранённости, где каждое наше действие или бездействие кажется менее значимым. Когда под постом одноклассника или знакомого разгорается конфликт, мы думаем: «Это не моё дело», — и продолжаем пролистывать ленту.

С одной стороны, психологи с вами согласятся, — собственное психическое здоровье важнее, чем жажда доказать свою правоту кому-то в сети. С другой — а что, если в следующий раз кибертравля произойдет с вами, вашим другом или ребёнком?

Феномен отстраненности объясняется понятием диффузии ответственности. Когда многие люди становятся свидетелями агрессии, каждый из них менее склонен вмешиваться, полагая, что кто-то другой это сделает. Классический эксперимент Дарли и Латане показал, что вероятность того, что человек поможет в экстренной ситуации, снижается, если вокруг присутствуют другие наблюдатели.

Интернет усиливает этот эффект за счёт анонимности и физической отдалённости. Этот эффект онлайн-расторможенности (Online Disinhibition Effect) описан уже психологом Джоном Сулером в 2004 году. И он объясняет, почему люди в сети ведут себя иначе, чем в реальной жизни. Анонимность и отсутствие непосредственной обратной связи снижают социальные ограничения, позволяя агрессии проявляться свободнее.

Сулер отметил, что анонимность, отсутствие визуальных сигналов и физической дистанции снижают самоконтроль и внутренние барьеры, которые обычно сдерживают нас от агрессии. В результате мы чувствуем меньше ответственности за свои слова и поступки, считая их «невидимыми» или менее значимыми.

Представьте интернет как огромный амфитеатр, где каждый зритель находится в темноте. В такой обстановке легче оставаться пассивным наблюдателем, не ощущая личной ответственности за происходящее на сцене. И точно так же легче, увы, быть агрессором, разбрасывая яд токсичных комментариев и оскорблений.

Мы становимся частью безликой сущности, где индивидуальное чувство вины размывается. Прямо как и в любой большой толпе. Но сложно представить себе толпу больше, чем интернет, правда?

Мы ежедневно погружаемся в бесконечный поток информации. Новостные ленты, социальные сети, уведомления — всё это создает информационную перегрузку, с которой наш мозг просто не успевает справляться.

В стремлении быть в курсе всего мы становимся свидетелями не только позитивных событий, но и множества актов агрессии, конфликтов и негативных новостей.

— Ну и что же теперь, их не читать? — спросит заинтересованный слушатель.

— Да, не читать, если вы не уверены в своей стабильной эмоциональной реакции. Нет таких понятий как «стыдно, что был не в курсе» и «надо быть обязательно в повестке». Особенно для детей.

Постоянное столкновение с негативом приводит к феномену, известному как «усталость от сострадания» (compassion fatigue).

Этот термин впервые был введён психологом Чарльзом Фигли в 1995 году и описывает состояние эмоционального истощения, которое возникает у людей, постоянно соприкасающихся с чужой болью и страданием. В контексте кибертравли и интернета это проявляется в том, что, сталкиваясь с очередным актом агрессии или несправедливости, мы чувствуем себя эмоционально опустошёнными и неспособными реагировать с прежней эмпатией.

Нормализация агрессии в интернете тоже играет значительную роль. Когда агрессивное поведение становится обычным явлением в онлайн-среде, мы начинаем воспринимать его как нечто само собой разумеющееся. Психологический эффект, известный как десенсибилизация, приводит к тому, что повторяющиеся сцены насилия или агрессии вызывают всё меньше эмоционального отклика.

Представьте себе иммунную систему, которая со временем перестает реагировать на вирус из-за постоянного контакта с ним. Подобным образом притупляется и наша эмоциональная реакция на агрессию в интернете. Мы становимся зрителями в кинотеатре, где сцены насилия уже не вызывают прежнего шока или возмущения. Это всё будто бы «не по-настоящему».

И в этот момент важно помнить, что за каждым экраном находятся реальные люди с настоящими чувствами. Признание существования «усталости от негатива» — первый шаг к тому, чтобы противостоять ей. Осознанное потребление информации, ограничение времени в социальных сетях и активное участие в позитивных мероприятиях (онлайн и офлайн) могут помочь вернуть чувствительность и способность реагировать на агрессию неравнодушно.

Так что делать с кибертравлей?

Когда кто-то решается сделать первый шаг и нарушает «закон молчаливого свидетеля», ситуация может измениться радикально. Осознанное вмешательство не только останавливает агрессора, но и побуждает других последовать вашему примеру.

Этот эффект известен как социальное доказательство: когда люди видят, что кто-то реагирует на ситуацию, они чувствуют себя более уверенно, чтобы тоже вмешаться.

Вот что рассказала Евгения Эльконина, руководитель проекта форум-театра в Центре толерантности Еврейского музея.

Это как домино вмешательства: если один человек проявляет инициативу и вмешивается в конфликт, вероятность того, что другие присоединятся, увеличивается чуть ли не на 50%. Это демонстрирует, насколько важно не оставаться равнодушным: ваше действие может стать катализатором положительных изменений.

Психологические барьеры есть, вы их не придумали. Это и страх быть осуждённым, и страх втянуться в конфликт.

Однако задумайтесь вот о чём: негативные последствия для свидетеля минимальны, а польза для жертвы может быть значительной, она может даже спасти кому-то жизнь.

А ещё осознанное вмешательство повышает нашу собственную самооценку (мозгу на самом деле не очень нравится быть равнодушным свидетелем, и он может возвращаться к этой истории, когда мы «не помогли» снова и снова) и укрепляет чувство социальной ответственности.

• Сегодня, когда агрессия в сети стала почти нормой, наше решение не остаться безразличными может изменить общую динамику общения в интернете.
  
  

• Даже если это кажется малозначительным, наша активная позиция помогает создать пространство, где агрессия не считается нормой, а вмешательство становится социально одобряемым поведением.
  
  

• Возможно, это не решит всех проблем Вселенной, но вот что точно: каждый акт поддержки делает нас с вами более человечными — в интернете и за его пределами.