Что взять для проработки?
Портрет безбытности. Описание Матрениной избы вызывает у нас отталкивающее впечатление, однако рассказчик остается здесь жить и даже не слишком противится найденной у себя в супе тараканьей лапки: «не было в этом никакой фальши». Что в связи с этим вы думаете о рассказчике?
Неравная битва. Матрена постоянно находится в трудах, постоянно действует, но действия ее напоминают сражение с ужасной непобедимой силой. «Притесняют меня», — так говорит она о себе. Собирать торф, чтобы топить печь зимой, запрещено: поймают и под суд отдадут. Раздобыть траву для козы — только нелегально. Огороды обрезали, и кроме картошки ничего нельзя вырастить — а на отнятой земле растет бурьян. Матрена больна, но беспокоить врача стесняется. Матрене никто не помогает — но зато и соседи, и колхоз призывает ее на помощь (саму-то ее из колхоза исключили как инвалида). Она никому не отказывает и денег не берет. Но почему же? Почему она не даст отпор, не откажет, не огрызнется ни разу на своих мучителей, а продолжает позволять себя использовать? И как назвать эту непобедимую силу, которая не может победить (унизить, растоптать) Матрену? В чем сила Матрены? А слабость?
Не стоит село без праведника. Это — первое авторское название рассказа. Твардовский, говоря об этом рассказе, называл его «Праведница», но отвергал название как прямолинейное. Потому что читателю надо дойти до финала, чтобы понять, что вот эта ущербная Матрена и есть та праведница, которую обещало заглавие. Заметим: никакого отношения к религии Матрена не имеет; в рассказе нет Бога как высшей силы, поэтому не может быть и праведника в полном смысле слова. А есть обычный человек, который выживает за счет труда, незлобивости и гармонии с собой: «Матрена все время занята трудом, делами, а поработав, возвращается в свою неустроенную жизнь свежая и сияющая». «Ни труда, ни добра своего не жалела Матрена никогда»... «Год за годом, многие годы, ниоткуда не зарабатывала... ни рубля. Потому что пенсии ей не платили... А в колхозе она работала не за деньги — за палочки».
Застенчивая, доброжелательная, жертвенная, никого не осуждающая (единственное ее ругательство «паразиты несочувственные», да и то в адрес властей) — она, как ни крути, — маргинал, живущий на краю жизни большинства. Как/почему связаны праведник и маргинал?
Люди, испорченные жизнью. При жизни Матрена всегда одна, один на один со всеми бедами. Но когда она умирает, оказывается, что у нее есть сестры, деверь, племянница, золовка — и все они ни минуты не пытались ничем ей помочь. Не ценили, не любили, даже после смерти отзываются о ней «с презрительным сожалением». Словно они с Матреной из разных миров. Взять слово «добро»: «Как так случилось у нас, что добром народ называет имущество?» — вопрошает рассказчик. Ответьте ему, пожалуйста, пользуясь фактами из рассказа (после смерти Матрены все окружение начинает делить между собой ее добро, позарившись даже на старый забор. Золовка пеняет: отчего Матрена не держала в хозяйстве поросенка? (А мы-то с вами догадываемся, почему?).
Особое внимание стоит обратить на образ Фадея, нарочито демонизированного автором. После катастрофы на железнодорожных путях деверь Матрены Фадей, только что ставший свидетелем ужасной смерти нескольких человек, включая собственного сына, больше всего печется о судьбе хороших бревен, которые теперь пустят на дрова. Жадность, доводящая до потери не только духовности, но и разума.
Но точно ли виной всему тяжелые условия жизни людей и бесчеловечный режим? Только ли поэтому люди портятся: становятся алчными, недалекими, подлыми, завистливыми? Быть может, духовная деградация и сдача человеческих позиций — удел массового человека в любом обществе? Что такое «массовый человек»?
Что обсудить на классном часе?
По Солженицыну, тяжелые жизненные условия и бесчеловечность, возведенная в ранг государственной политики, рождают чудовищ. С этим сложно поспорить, но ведь известны случаи, когда в суровые времена люди, наоборот, находили в себе силы сохранить добрые, теплые отношения, помогали друг другу, сохраняли присутствие духа. Попросите учеников расспросить родителей, бабушек и дедушек: удавалось ли им или их знакомым прожить в тесноте и бедности, но не в обиде и не в злобе — в коммунальной квартире, в годы дефицита, во время войны или коллективизации? Каждая такая история — драгоценность, потому что, обсудив ее, мы сможем понять, что именно не дает человеку озвереть. Это может быть работа, как у Матрены, или общая традиция, сила духа одного человека, который поддерживает всех вокруг, музыка, идея — все что угодно. Это сложная, «взрослая» тема — но она действительно важна, и когда еще взяться за нее, как не при чтении Солженицына.
